Вселенная из рояля: Звуковые иллюзии Елены Тарасовой.

Текст: Мария Дубинская

Фото: Татьяны Гонтарь, автора

Руки пианиста - это руки, которые умеют обнимать и волновать душу. А ещё, порой кажется даже, что они могут казнить тебя, но всё-таки милуют; почти пронзают метафизической шпагой, но в итоге подают глоток живой воды.

Они словно призваны подтолкнуть тебя к самой пропасти - но лишь для того, на самом деле, чтобы пронести над ней и спасти.

Музыка – уникальный язык со множеством наречий, рассказывающих о своём, и универсальный ключ к сердцу каждого.

Такие размышления посетили меня во время концерта-презентации альбома Елены Тарасовой «Звуковые иллюзии. Коллаж». Акустический спектакль – именно так определяет жанр своей программы Елена - состоялся в Музее-квартире А. Б. Гольденвейзера.

Это событие останется в памяти надолго.

Пятница. Просторный уютный кабинет. Чёрный рояль. Плотные ряды тяжёлых золочёных фолиантов. За окнами едва уловимо шумит вечерняя Тверская.

Взмах кисти над клавишами, - и реальность тотчас же меняется: палитра звуков из недр инструмента лавиной обрушивает на тебя незримые образы, в которых предстоит разобраться.

Через сакральное чрево рояля происходит нечто сродни подключению к абсолюту, открывается тоннель в космос, в царство хаоса и гармонии, войны и мира, драмы и любви, в измерение смятения и спокойствия одновременно.

Акустический спектакль становится твоим местом встречи с неизвестным «я», с новыми вопросами, ответами и смыслами.

Это была великолепная, виртуозная игра. Иногда даже чудилось, что инструмент здесь не один, что это полифония, «многоголосье».

Вслушиваясь в музыку, которую прямо на наших глазах пробуждала из небытия Елена, я вспоминала Окуджаву с его «как умеют эти руки эти звуки извлекать».

А ещё, то и дело ловила себя на мысли: всё-таки до чего удивительные перевоплощения происходят с музыкантом, когда он садится за рояль!

Внешне хрупкая и изящная девушка может легко превратиться в матадора, например, и вести с инструментом диалог на языке музыкальной корриды.

Но через мгновение ты уже позабудешь об этих баталиях, потому что внезапно перенесёшься в таинственный дивный сад, где, сжимая чью-то тёплую ладонь, будешь любоваться нежными цветами и игрой ветра в кронах деревьев; и даже, если присмотришься, заметишь солнечного зайчика...

Переживания, которые испытывает слушатель, наверняка отчасти находятся в зависимости от того, что чувствует и сам музыкант, состоят во взаимосвязи с его ощущениями, с его настроением.

Связь эта, конечно, загадочна и вовсе не очевидна. Доказать её существование невозможно, - в неё можно только верить (или нет), как верить и в то, что концерт – это всегда акт мистического сотворчества, при том, что слушатель, хоть его внутренняя Вселенная и бурлит, внешне пассивен.

Во время «слушания» передо мной возник образ моря: в то время, как волны бушуют в своей яростной пляске, пляж остаётся неподвижным. Песок невозмутим. При этом его то и дело обдаёт брызгами. А ещё – он простирается под воду...

Береговая линия – что та подрагивающая грань, на которой соприкасаются звуки и чувства, рождая в воображении диковинные картины.

Каждый слушатель «видит» своё. Это отмечала и сама Елена, объясняя, как появилась формулировка «акустический спектакль». Великое искусство допускает великое множество трактовок, в сюжете все находят что-то очень личное, программа складывается в единое, понятное лишь конкретному человеку, полотно.

Всё это – магия музыки, доступная любому. Одно из обыкновенных чудес, столь щедро подаренных нам свыше.

Кстати, именно о магии говорила Елена, рассказывая о своём новом CD:

- Всё началось с желания создать нечто волшебное. Мне хотелось магии. Потому что сегодня из пространства творчества и искусства эта магия, в какой-то, степени испаряется. Почему?

Мы с вами живём в мегаполисе, живём очень стремительно. Наш темп жизни необычайно активен. Мы вечно куда-то бежим, опаздываем, волнуемся и нервничаем, и когда, наконец, приходим и располагаемся - нам по инерции всё так же хочется действовать.

У нас не происходит «медитации на красоту», не происходит паузы и какой-то осмысленной остановки времени. Но ведь это очень важно.

На мой взгляд, много общего между концертным залом и храмом. Именно эти пространства помогают нам вернуть время нашей жизни, не дают этому времени уйти бесследно, раствориться безвозвратно…

Мне хотелось, чтобы в течение часа нас ничто не отвлекало, и чтобы мы все были едины в этой красоте.

Арку программы «Звуковые иллюзии. Коллаж» составляет фортепианная миниатюра Листа «Забытый вальс» и масштабная хореографическая поэма «Вальс» Равеля, один из эпизодов которой является реминисценцией «Забытого вальса».

Внутри арки – пространство вечерней тишины, мечтаний и грёз, звуковых иллюзий. Внестилевой линией, логично объединяющей разные направления, становится звучание колокола.

Много пьес заканчиваются знаком вопроса, они словно не окончены композиторами, завершаются на тоне, который не несёт устойчивости.   

Надо сказать, что, рождаясь, эта программа диктовала свои условия игры. Когда я продумывала репертуарную линию, оказалось, что пространство вечера, музыка вечера, вечерние грёзы, вечерний колокол, - всё это превращается в какую-то огромную необычную реальность, которую нарушать не хотелось.

Концепция, в результате, получилась очень хрупкой и, вместе с тем, очень сильной. И, смею надеяться, интересной слушателю…».