По Варварке - в глубь веков

Текст: Елена Бернаскони; Фото: Дмитрий Дубинский (все фотографии кликабельны)

Этот московский район у всех на слуху, что немудре­но. Рядом – Красная площадь, Кремль, знаменитый Васильевский спуск, превратившийся ныне в модную эстрадную площадку.  И среди этих культовых названий как-то затерялась улочка Варварка, на которой не особо-то задерживаются вечно спешащие москвичи и куда не всегда заглядывают гости столицы, торопясь к более именитым достопримечательностям.

По Великой улице Зарядья

А между тем именно здесь находится один из древнейших районов Москвы, история которого углубляется в XI-XII века, когда у подножия высокого холма на бepeгy Москва-реки появился небольшой поселок – пригород Кремля. Звался он то Подол, то Поречье или Посад. А в XVI веке, когда на Красной площади возвели торговые ряды, возникло знакомое нам название Зарядье. Место было низкое, болотистое: не зря в летописи 1488 года одна из здешних церквей так и обозначена – «Благовещения на болоте».

Заканчивался Подол большим Васильевским лугом с пристанью и церковью Николы Мокрого, почитавшегося покровителем путешествующих по воде. А через весь район проходила древнейшая московская улица – Великая. Жили здесь металлисты, кожевники, гончары и торговцы. Ремесленники изготовляли все – от простой глиняной посуды до изысканных ювелирных украшений, которые тут же на торге и продавались.

Во время археологических раскопок – а это, кстати, единственное место в Москве, где они велись широко и планомерно, – была обнаружена мостовая улицы Великой и система дренажных сооружений, осушавших болотистую низину. Это, конечно, не водопровод, «сработанный еще paбами Рима», но ведь и Русь помоложе Римской империи.

За свою долгую историю Зарядье знало немало военных бедствий, опустошительных пожаров и других невзгод – ни один район Москвы не имел, пожалуй, такого трудного «детства», как этот кремлевский пригород. Но всякий раз он, уничтоженный дотла, возрождался, как птица Феникс из пепла.

В конце XV века, когда Москва стала сто­лицей Русского государства, здесь начала селиться знать, приезжавшая на службу к ве­ликому князю Ивану III. По­явились боярские хоромы и правительственные здания, Мытная изба (таможня), тюрь­ма, Английский двор. Главной улицей стала Варварка, по ко­торой мы и путешествуем.

Китайгородская крепость

На перекрестке –  Варвар­ском крестце – стояла «особая часовня», в ней приводили к крестному целованию (прися­ге) народ, объявлялись царские и партиаршие указы. Со­хранился замечательный ри­сунок А.М. Васнецова (1902 г.) «Варварский крестец в XVII веке», живо передающий тогдаш­нюю атмосферу: красивый бревенчатый дом с резным крыльцом, бояре в расшитых кафтанах, торговцы, восседа­ющие вдоль улицы...

В XVI веке Посад был об­несен каменной стеной дли­ной 2564 метра, и опоясанная ею территория стала назы­ваться Китай-город. Возмож­но, от слова «кита», то есть связка жердей, применявших­ся при строительстве.

По дру­гой версии название восхо­дит к монгольскому слову «ки­тай» – средний. «Город» на древнерусском означал «кре­пость». Вот и получился Ки­тай-город – средняя крепость.

К слову, увидеть остаток сте­ны можно на восточной гра­нице Зарядья – в Китайском проезде, 2. Крепость отвечала всем требованиям фортифи­кационного искусства. 6-мет­ровая толщина стены делала ее неуязвимой для снарядов, 8-12-метровая высота сдер­живала врага.

За годы своего существования Китайгород­ская стена штурмовалась лишь однажды – 22 октября 1612 года, да и не врагом, а русскими – ополченцами Ми­нина и Пожарского, освобо­дившими Москву от польско-литовских интервентов. Ког­да Петр I сделал столицей Пе­тербург, стена потеряла свое значение, стала разрушаться, к ней пристраивались сараи, лавки, погреба, конюшни.

В 1934 году ее практически всю снесли, а участок на Москворецкой набережной уничтожили во время рестав­рации Зарядья в 1963-м. Но это уже почти в наше время, а после освобождения Москвы от польско-литовских завое­вателей Зарядье, практически уничтоженное, возродилось вновь.

Появились каменные дома с высокими крутыми крышами, шатры и главы церквей и колоколен, харчев­ни, питейные дома, лари, с ко­торых торговали различными поделками, вином и снедью. Так и прожило Зарядье два ве­ка, почти не изменившись.

В Путеводителе по Москве 1827 года я прочитала: «Заря­дье, будучи расположено на неровной плоскости горы, представляет что-то такое, по­хожее еще на древность: дома стеснены и, хотя есть новые, но ни один... не отличается хо­рошей архитектурой, улицы узки и, почти всегда, не взирая на мостовую, грязны».

Московские старожилы хорошо помнят тот сумбур­ный старый столичный уго­лок: ведь сегодняшний облик он принял во время строи­тельства гостиницы «Россия», которую не так давно снесли. Тогда его тщательно изучили историки, археологи и архи­текторы.

В результате ожесто­ченных споров решено было сохранить 11 зданий, пред­ставляющих интерес. Но они были невероятно попорчены временем, искажены много­численными ремонтами, над­стройками и перестройками.

Пришлось немало потрудить­ся, чтобы вернуть им первона­чальные формы. 9 из 11 рас­положены вдоль правой сто­роны Варварки, если смот­реть с Красной площади.

На левой стороне – Россия капиталистическая: солидные многоэтажные здания, вплотную поставленные друг к другу. Это бывшие торговые дома, конторы, банки. Так встретились на Варварке две эпохи...

В 1933-м ее переименовали в улицу Разина – в память о вожде крестьянского восстания 1670-1671 годов. Просуществовав так более шести десятилетий, она в начале 90-х вновь вернула древнее имя.

Впервые с ним улица упоминается в летописи 1434 года – Варьская. Может, от слова «варя» – так называли некоторые повинности населения, а может, от названия церкви Варвары, что высится в начале улицы, на склоне холма.

То, что мы видим сейчас, – одно из лучших творений московского классицизма. Строилась «Варвара» в 1796-1811 годах по заказу майора артиллерии Барышникова и купца первой гильдии Самгина на месте одноименной старой каменной церкви. К моменту сноса та была в хорошем со­стоянии («вся в твердости, ут­варью предовольная»), но, по мнению митрополита Плато­на, «вид имеет недостаточный и нимало благолепия на тако­вом особливо месте несоот­ветствующий».

По его настоя­нию ее и снесли, заменив но­вой. Со временем вокруг вы­росли неказистые домишки, да и сама она утратила духов­ное значение в атеистической советской стране. И только после реставрации в 60-х го­дах прошлого века ее очисти­ли, освободили от непригляд­ного окружения, и теперь мы можем осмотреть красавицу со всем сторон, полюбоваться ее простыми строгими фор­мами, белокаменными колон­нами, карнизами, портиками.

Московская контора англичан

А чуть дальше размести­лась древнейшая гостиница Москвы, известная под назва­нием «Старый Английский двор» (Варварка, 4а) – двухэтажное здание с небольшими окнами и четы­рехскатной крышей.

История его начинается при Иване Грозном, с зарождения англо-­русских торговых и диплома­тических отношений, со вре­мени первого в 1553 году при­езда англичан через Архан­гельск в Москву. «Двор» при­надлежал «Московской ком­пании» английских купцов.

Здесь они жили, здесь в об­ширных погребах и кладовых палатах держали товар. За­морские купцы пользовались домом безвозмездно и так об­жились в нем, что выписали из Англии свои семьи. Здесь же останавливались их сооте­чественники-дипломаты и да­же представитель королевы Елизаветы I.

Англичанам нра­вилась их московская конто­ра, в письмах на родину они называли ее «лучший дом во всей Москве». Во время поль­ско-литовской интервенции дом был «выжжен калеными ядрами», опустел и был про­дан стольнику И.А. Милославскому за 500 рублей. Тот воз­вел новые постройки и пре­вратил двор в городскую усадьбу русского феодала с многочисленной челядью.

Потом хозяйство перекупил нижегородский митрополит Филарет, а при Петре I в 1722 году часть палат использова­лась под арифметическую школу. Переходя без конца из рук в руки, «Старый Англий­ский двор» перестраивался и в конце концов, оказавшись будто в каменном футляре, окончательно потерял свой первозданный вид.

И лишь свидетельства старинных гра­мот помогли восстановить этот уникальный памятник истории и культуры, редчай­ший образец старинного рус­ского жилья.

А от него рукой подать еще до одной достопримеча­тельности – церковки Макси­ма, самой простой среди дру­гих в Зарядье. Поставлена она на месте деревянного храма Бориса и Глеба и впервые упо­мянута в летописи 1434 года в связи с погребением в ней из­вестного в Москве юродивого Максима. В его честь и названа.

Вотчина Романовых

Еще несколько шагов – и мы подходим к Знаменскому монастырю, «что на Старом государевом дворе». А примечателен он тем, что вошел в историю как «родовое гнездо» царского дома Романовых. Им владел боярин Никита Романов, дед первого русского царя.

Никита, прославившийся на поле брани как военачальник, был человеком образованным, «якшался» с соседями-англичанами из «Старого Английского двора», один из которых учил латыни его сына Федора, унаследовавшего позже отцовскую усадьбу.

Потом она перешла к внуку Михаилу. Став в 1613 году царем, Михаил поселился в Кремле, а в усадьбе основал монастырь. Первые Романовы считали его фамильной святыней и всячески поддерживали. По­строили колокольню, дом ка­зенных келий – жилье для должностных лиц,  связанных с ведением монастырского хозяйства.

Там же хранилась казна, царские и патриаршьи грамоты, купчие крепости, за­вещания. В дореволюцион­ных путеводителях казенные кельи значились как «Дом бо­яр Романовых». В 1856 году император Александр II пове­лел создать в них музей под таким названием, дабы про­славить царствующую динас­тию. Дом подновили, надст­роили живописным теремом, поставили новое крыльцо и новую кровлю, не тронув ста­рую планировку.

В этом виде он сохраняется и поныне как образец одной из первых рус­ских реставраций. Теперь это филиал Исторического музея. Для любителей истории – бездонный кладезь интерес­ного. Тем, у кого нет времени заглянуть сюда, скажу, что по архитектуре он принадлежит к распространенному в Древ­ней Руси так называемому ти­пу жилья «глаголем», когда две палаты поставлены под углом одна к другой и связаны меж­ду  собой сенями.

Ходишь по ним и кажется, что ты на­прочь отключен от внешнего мира. И все: планировка и уб­ранство небольших комнат с низкими сводами и скруглен­ными кверху окнами, слюдя­ные окончины с геометричес­кими узорами, сундуки для одежды, денег и драгоценностей, даже вычурные петли и скобы на дверях –  несет отпечаток уклада жизни рус­ских бояр.

Есть в доме и кабинет хозяина с окнами во двор, чтобы удобнее наблюдать за работами, и боярская столо­вая – самая большая комната в палатах: «крестовая». В ней по праздникам принималось ду­ховенство, ходившее с крес­том по домам. Это единствен­ный в стране музей подобно­го рода.

Чем особенно ценен. А в центре монастыря высит­ся величественный Знамен­ский собор. Его начали стро­ить в 1631 году по указу патриарха Филарета па территории двора боярина Никиты Рома­нова и дали имя местной ико­ны «Знамение богоматери».

С галереями да крыльца­ми, он, как и все культовые со­оружения в Москве XVII века, покоится на высоком подклете и из-за слабости здешнего грунта поставлен на 2486 ду­бовых свай. Так мощна была инженерная мысль той поры.

И вот мы подошли к по­следнему памятнику на Вар­варке - церкви Георгия на пе­ресечении Варварки с че­тырьмя переулками. Непода­леку от нее в XYII-XVIII веках была тюрьма. И потому цер­ковь именовалась «Георгия Страстотерпца, что на Вар­варском крестце, у тюрем». Об этом свидетельствует ныне памятная доска.

И уж совсем на отшибе, в стороне от наших троп, на Москворецкой набережной, прикор­нула жемчужина Зарядья оча­ровательная «церковь Анны в Китай-городе, что на остром конце». Так названа она в ле­тописи 1493 года в связи с по­жаром.

Но в процессе рестав­рации «Анна», которой мы любуемся сегодня, «помоло­дела» более чем на сто лет: ар­хеологи отнесли ее создание ко второй четверги XVI века, что тоже давненько. А о какой «Анне» говорил летописец, историки пока не знают. Так что нас, возможно, ждут но­вые открытия.