История столицы: по следам Москвы грузинской

В 1838 году поэт и декабрист Александр Одоевский написал стихотворение "Брак Грузии с Русским царством". Сегодня это произведение почти не вспоминают.

Между тем, строки этого стихотворения - как и четверостишия других поэтов - увековечены у подножия памятника "Дружба навеки", что на Тишинской площади в Москве.

В наши дни стихотворение кажется особенно символичным и назидательным.

Дева черноглазая! Дева чернобровая!
Грузия! дочь и зари, и огня!
Страсть и нега томная, прелесть вечно новая
Дышат в тебе, сожигая меня!
 
Не томит тебя кручина
Прежних, пасмурных годов!
Много было женихов,
Ты избрала — Исполина!
 
Вот он идет: по могучим плечам
Пышно бегут светло-русые волны;
Взоры подобны небесным звездам,
Весь он и жизни и крепости полный,
Гордо идет, без щита и меча;
Только с левого плеча,
Зыблясь, падает порфира;
Светл он, как снег; грудь, что степь, широка,
А железная рука
Твердо правит осью мира.
 
Вышла невеста навстречу; любовь
Зноем полудня зажгла ее кровь;
И, откинув покрывало
От стыдливого чела,
В даль всё глядела, всем звукам внимала,
Там, под Казбеком, в ущелье Дарьяла,
Жениха она ждала.
 
В сладостном восторге с ним повстречалась
И перстнями поменялась;
В пене Терека к нему
Бросилась бурно в объятья, припала
Нежно на грудь жениху своему.
Приняла думу, и вся — просияла.
Прошлых веков не тревожься печалью,
Вечно к России любовью гори,—
Слитая с нею, как с бранною сталью
Пурпур зари.


 

 Текст: Александр Алиев 

Фото: Дмитрий Дубинский (фотографии кликабельны)

В самом начале XIX столетия в симпатичном уютном особняке на углу Новинского бульвара и Девятинского переулка поселилась потомственная дворянка Анастасия Федоровна Грибоедова с малолетними детьми – Машей и Сашей…

Позади усадьбы расстилался  Воскресенский патриарший сад, а за садом раскинулась изумительная по красоте панорама знаменитых Пресненских прудов. Еще дальше, в тенистом парке, ветшал бывший деревянный дворец грузинских царевичей. Можно представить себе, какое впечатление производила эта старинная постройка на будущего драматурга и дипломата и его старшую сестру, когда они в хорошую погоду под присмотром гувернера и гувернантки совершали прогулки по парку. Правда, близко к дворцу им подходить не разрешалось, и дети в своих фантазиях населяли его привидениями и разбойниками из английских и немецких баллад…

Возникновение московской грузинской общины относится к 1650-м годам, когда правители царств Имерети, Кахети, Картли, надеясь на военную помощь России в борьбе против персов и турок, начали активно содействовать развитию российско-грузинских связей. Первых грузин-эмигрантов царь Алексей Михайлович поселил вблизи Кремля, возле Никольского греческого монастыря, который был пожалован грузинам. В монастырской усыпальнице были погребены представители как первого, так и последующих поколений грузинской колонии в Москве.

Со временем сюда стало приезжать все больше членов царских родов, именитых княжеских фамилий. Кто-то потом уезжал обратно, чтобы попытаться занять престол в Грузии, однако большинство семей, породнившись с русскими боярскими  родами, остались в Первопрестольной навсегда. Некоторые грузины настолько хорошо овладели русским языком, что поступили на службу в Посольский приказ переводчиками. Этим объясняется, что со второй половины XVII века переписка между российскими и грузинскими монархами стала вестись на русском и грузинском языках, а не на латинском и греческом, как было прежде.

Грузинских царевичей Александра и Матвея – сыновей царя Кахетии и Имеретии Арчила II Багратиони – поселили на улице Покровке. Когда через год в Москву вместе с женою и двумя другими детьми явился и сам Арчил, все семейство обосновалось в Ростовском подворье у Москвы-реки (теперешние Ростовская набережная и переулки), где было гораздо просторнее. Приезд царевичей и царя положил начало новому этапу русско-грузинских отношений.

После безуспешного противостояния Персии и Турции и из-за междоусобной борьбы феодалов Арчил по приглашению Петра I в 1700 году окончательно эмигрировал в Россию и обосновался в подаренном ему подмосковном селе Всехсвятском (район нынешнего метро «Сокол» на Ленинградском проспекте). Примечательно, что иждивением царевны Дареджан Арчиловны здесь была построена в 1733-1736 годах церковь Всех Святых, сохранившаяся и поныне. До перехода Грузии под протекторат России по Георгиевскому трактату 1783 года службы в храме велись на грузинском языке, до начала прошлого века проводились как русские, так и грузинские церковные обряды. Рядом существовал небольшой грузинский некрополь.

Еще при царе Арчиле и его сыне царевиче Александре во Всехсвятском появился деревянный зимний дворец. До постройки Петровского путевого дворца это здание служило местом остановки российских монархов перед въездом в Москву из Петербурга.

В 1703 году Арчил основал в селе грузинскую типографию, из которой вышла первая книга на грузинском языке.

В общем, на рубеже XVII-XVIII столетий Всехсвятское стало одним из двух центров московской грузинской колонии.  

Религиозным центром грузин, нашедших в нашей столице свою вторую родину, был Донской монастырь, отданный в ведение царя Арчила. По его просьбе настоятелем монастыря в 1705 году был назначен архимандрит Лаврентий Габашвили, который провел крупную реконструкцию всей обители.

Под алтарем Большого Донского собора соорудили церковь Сретения Господня, ставшую крупнейшей грузинской усыпальницей. В Грузии мы не найдем такого числа похороненных вместе военных и политических деятелей XVIII века. 

Картлийский царь Вахтанг VI, писатель и ученый, вслед за своими предшественниками продолжил линию на сближение с Россией. Однако крайне сложная внешняя и внутренняя обстановка в Грузии вынудила Вахтанга в 1724 году эмигрировать со всей семьей и огромной свитой. И население грузинской колонии в Москве составило уже три тысячи человек.

В 1729 году император Петр II отдал Вахтангу старое царское село Воскресенское, значительное количество строительных материалов и большую по тем временам сумму – 10 тысяч рублей. В скором времени по обоим берегам реки Пресни до впадения ее в находящийся теперь на территории Московского зоопарка пруд появилась Грузинская слобода, или Грузины. На Георгиевской (Грузинской) площади находился деревянный дворец Вахтанга VI и его сыновей царевичей Бакара и Георгия, а рядом – деревянная же церковь Великомученика Георгия Победоносца, позже отстроенная в камне. Дворец впоследствии был заброшен, а его романтические руины еще долго будоражили воображение горожан, гулявших по Пресненским прудам и бывшей слободе.

А вот Георгиевская церковь уцелела. В конце позапрошлого столетия ее значительно расширили, но потом закрыли. Старая ее часть возвращена верующим, новую до сих пор занимает электромеханический техникум имени Красина.

Вновь переселившиеся в Москву грузины продолжали полезный для своего народа труд: переводили с русского языка научные книги и учебники, восстановили типографию, основанную царем Арчилом, занимались литературной деятельностью, картографией. В этом плане особенно примечательна деятельность младшего из сыновей Вахтанга VI царевича Вахушти Багратиони, поэтов Давида Гурамишвили, Сулхан-Саба Орбелиани,   Давида Саакадзе…

Грузины пользовались рядом привилегий по сравнению с другими жителями Москвы: их дворы были освобождены от солдатского постоя, их не могли привлекать на государственную службу без разрешения членов их царского дома…

Выходцы из Грузии продолжали селиться в Москве даже после переноса столицы в Санкт-Петербург, где грузины стали обосновываться лишь после вхождения Восточно-Грузинского царства в состав Российской империи (1801 г.).

Для грузинского народа московская колония стала живым воплощением веры в то, что Россия – единственное христианское государство, имеющие в Закавказье политические интересы, которые совпадают с политическими устремлениями Грузии. Поэтому особенно понятным становится то упорство, с которым русский генерал князь Петр Иванович Багратион сражался на Бородинском поле – для него, как и для всех грузин, в Москве существовала частичка самой Грузии.

К середине XIX века большинство дворов в Грузинах перешло в руки русских владельцев, и слобода как таковая исчезла. Но память о ней осталась – в наименованиях Большой и Малой Грузинских улиц, Грузинских площади и переулка, наконец, улицы Грузинский Вал.

Прогуливаясь по этому району, мы все еще можем ощутить дух прошедшего. В сквере на Грузинской площади нас встретит памятник классику грузинской литературы Шота Руставели, а на соседней Тишинской площади увидим  монумент  «Дружба навеки», посвященный 200-летию Георгиевского трактата (кстати, это первая работа  Зураба Церетели в Москве).

А вот и дом-мастерская именитого скульптора, окруженный его творениями, – он стоит как раз на месте царского грузинского дворца. Как ни крути, связь времен нерушима…

Знаменитый строки Шота Руставели высечены на московском памятнике великому поэту Грузии.

Дом-мастерская Зураба Церетели в Москве.